Вместе с тем ученый рассматривает язык не как систему знаков, а через понятие кода, в качестве которого может выступать любая система, имеющая внутреннюю логику и повторяющиеся элементы. Поскольку фильм включает несколько составляющих в свой собственный код, постольку киноязык представляет собой совокупность всех входящих в фильм кодов и образующих единую систему.
Важные отличия кино от языка побуждают Метца ставить вопрос не только об ограничении применения лингвистики к изучению кино, но и о существенном ее преобразовании. В случае с кино лингвистика должна становиться транслингвистикой, то есть семиотикой.
Семиотика при этом может и должна опираться на лингвистику, но не сводиться к ней. Ей необходимо определить свой предмет, включив в него, прежде всего все то, что позволяет фильму вести повествование, рассказывать некую историю: приемы монтажа, движения аппарата, размер и построение планов, отношения между изображением, словом и звуком, связь эпизодов и т. д.
Все эти единицы большой синтагматики относятся к компетенции семиотики кино. В той или иной мере они повторяются от фильма к фильму и потому поддаются систематизации и кодификации. Конечно, роль подобного рода кодов в кино значительно скромнее по сравнению с обычным языком.
Метц по этому поводу замечает, что фильм выступает как богатое сообщение с бедным кодом, богатый текст с бедной системой. Тем не менее, режиссер при постановке фильма, так или иначе, учитывает требования некоторых структур, являющихся своеобразным эквивалентом правил грамматики обычного языка. И если кадры разных фильмов никогда не похожи друг на друга, то большинство построенных на принципах повествования фильмов похожи друг на друга — с точки зрения их основных фигур.
