Своеобразие семиотического подхода Письмо, следовательно, выступает как процесс без человека, функционирующий подобно бартовскому саморефлексирующему письму. Благодаря письму сказанное становится независимым от автора и читателя, как и от того, о чем идет речь. Воплощаясь в тексты, письмо создает открытый контекст, безграничное текстуальное поле, где каждый текст включается в своеобразную игру зеркал, бесконечно отсылая к другим текстам и не давая возможности установить, какой из них является первичным.
В духе своего деконструктивизма Деррида разрушает устоявшуюся иерархию фундаментальных понятий, привычные отношения между духом и материей, природой и культурой, внутренним и внешним, логикой и риторикой. Он рассматривает их не с точки зрения отношений господства и подчинения, но с точки зрения различия и различимости, отдавая предпочтение последней категории, означающей больше возможность различия, чем само различие, — как нечто вполне определенное, могущее дать повод для установления какой-либо иерархии.
Что касается отношений логики и риторики, то Деррида переворачивает идущий от Аристотеля примат логики над риторикой, отдавая предпочтение риторике, эстетике перед логикой.
Как и Барт, Деррида нивелирует различия между литературой, литературной критикой и литературоведением. Однако он не останавливается на этом и распространяет подобный подход на другие области, вследствие чего релятивируются и практически исчезают родовые различия как между наукой и философией, так и между философией и литературой.
